К покинутым берегам

Я вам расскажу об особенной философии путешествия и расскажу о местах, куда она неминуемо приведёт, если вы впустите её внутрь себя, туда, где рождаются решения. Она даст вам новую, нескончаемую дорогу, она даст вам вызов и откроет для вас новые ощущения. Сама жизнь заключается в поиске ощущений. Я не говорю «удовольствий», хотя, может быть, это более правильно, но «ощущений», потому что здесь только вы решаете, что приносит вам удовольствие, а что нет.
Приглашаю вас совершить вместе со мной моё маленькое путешествие по России: от её «второй столицы» Санкт-Петербурга к самому краю принадлежащей ей суши, которая обрывается берегом северного моря. К земле, из которой вместо деревьев многие тысячи лет назад поднялись к холодному небу складчатые известняки и песчаники. По меркам России, путь, пройденный двумя нашими мотоциклами, совсем не велик, по факту же он составил три с половиной тысячи километров, да каких километров!.. Однако само путешествие началось не в Петербурге, а уже в Мурманске, отделённом доброй сотней миль от тех самых двух суровых Полуостровов, по дорогам которых, лишённым не только асфальта, но временами и самих признаков дороги, должен был пролечь наш путь. Подобные места, несмотря на то, что многие там уже побывали да и ещё побывают, позволяют каждому ощутить себя первооткрывателем. Там больше следов истории, чем цивилизации. Там, замерев в необыкновенном одиночестве под небом и в центре необъятного пространства, человек осознает себя растерянным гостем молчаливого святилища. Святилища тысячелетий.
Территория России огромна. Она занимает одну девятую часть всей суши на Земле. О ней невозможно знать всё. Но каждая попытка познания сулит поистине неисчислимые возможности.
И вот этим летом всё началось в Мурманске. Два эндуро-мотоцикла Suzuki Djebel 250 – верные и надёжные товарищи по прежним путешествиям – и небольшой холмик багажа прибыли раньше нас транспортной компанией, нам же пришлось догонять свою посылку воздушным рейсом. Первое удивительное обстоятельство, встретившее нас по прибытии, состояло в том, что аэропорт Мурманска несёт чисто утилитарную функцию, не размениваясь на эстетические: он представляет собой небольшое одноэтажное здание, больше похожее на провинциальный автобусный вокзал как внутренним интерьером, так и свежестью отделки. Кроме того, здание это находится в часе пути на автобусе от самого Мурманска, и дорога, ведущая от него, до огорчения нехороша. Пока мы ехали по ней в автобусе, несколько раз начинался дождь. Небо было хмурое и многообещающее в плане осадков, однако выбраться из транспорта под случайно пробившиеся солнечные лучи оно нам позволило, а уже оттуда такси увезло нас на склад. Там небо стало шутить с нами нехорошие шутки! Джебелей вывезли погрузчиком на улицу, заколоченных в деревянные обрешётки и замотанных в плёнку, как в жуткую инопланетную паутину. Они выглядели несчастными. Небо время от времени орошало всех нас бодрящей водичкой, температура на улице +9 против +20, из которых мы только-только прилетели. Освободив мотоциклы, нагрузив на них имущество и нарядившись в бесстрашных наездников, мы обнаружили, что заводится только один. Из второго перед отправкой слили бензин, не оставив ни капелюшечки.. Мой попутчик посмотрел карту и рванул на заправку, а мне пришлось катить своего Джебеля следом одной человечьей силой. Следует упомянуть, что Мурманск стоит на сопках. Этим он больше похож на Владивосток, нежели на СПб или города Карелии. Катить гружёный мотоцикл в гору я не стала даже пытаться, пришлось дожидаться за воротами, пока вернулся мой более удачливый товарищ и привёз немного бензина в пластиковой бутылке.

Спустя полчаса мы уже заселились в снятую накануне квартирку на улице Героев-Североморцев. Но впереди была ещё целая половина дня, и, поднабравшись сил на диване с жёлтыми подушками, отправились на поиски еды и красот. Едой стала большая-пребольшая шаверма со свининой из попутной забегаловки. Еда эта была вкусной и достаточно питательной, чтобы придать нам сил для поиска памятника коту Семёну и супермаркета. Помимо них мы обнаружили 36-метровый монумент неизвестному солдату. Информации об этой достопримечательности Мурманска он в интернете почему-то не нашлось. Видимо, и так все знают, чего лишний раз повторять? К монументу решили заскочить завтра на мотоциклах, а на вечер ограничились просмотром телевизора.
Однако перед тем, как двинуть уже собственно к цели путешествия, мы как истинные созерцатели пространств и гурманы бытия просто обязаны были совершить паломничество к месту научного триумфа своей родины, Советского Союза: чуть дальше поворота на полуострова, возле посёлка Заполярный, окружённая разрухой и невероятным пейзажем, уже двадцать шесть лет пребывает в молчании Кольская Сверхглубокая скважина. Скважины глубиной больше километра научились рыть в Китае ещё в тринадцатом веке. В начале двадцатого века в Европе преодолели глубину в 3, а потом и в 7 километров. Все эти разработки имели целью поиск полезных ископаемых, Советский Союз же пошёл дальше во всех отношениях, а именно: задуманная скважина уже на этапе планирования представляла собой передовой мегапроект по глубинному бурению, преследующий в первую очередь научные цели. В распоряжении тогдашней сверхдержавы находилась чрезвычайно подходящая для всех упомянутых целей территория - Кольско-Карельский геоблок Балтийского щита. И для всех нас, для которых эти пять слов представляют собой всего лишь скучный набор букв, я позволю себе внести здесь некоторую дополнительную ясность, потому что для меня важно, чтобы ты, читатель, понимал то, как я всё ещё чувствую окруживший меня в те моменты мир, а понимание мало возможно без знания.

Вкратце дело обстоит следующим образом. 570 млн лет назад начался Кембрийский период истории нашей планеты. Согласитесь, это было очень. Очень. Давно. И вот древнейшие толщи земной коры сформировались в ещё докембрийский период. В промежуток времени, составляющий около 6/7 геологической истории Земли. Часть подобного формирования выступает в современное нам время на северо-западе Восточно-Европейской платформы и носит наименование «Балтийский щит», вот что это на самом деле такое.
Часть Щита, находящаяся на территории сегодняшней России и бывшего СССР (тот самый Кольско-Карельский геоблок), разделена на четыре сегмента крупными разломами. Самый северный из них - Мурманский, и в отличие от прочих, где самые древние породы всё глубже погружаются под чехол осадочных пород или следы позднейших горообразований, представляет собой массивы гранитов и гнейсов, возраст которых сложно охватить воображением. Именно там было решено приступить к бурению.
16 собственных исследовательских лабораторий и более 500 человек персонала работали на Кольской Скважине в её лучшие годы. Через 10 лет после начала работ была достигнута глубина 9,6 километров, превысившая мировой рекорд того времени. Спустя 13 лет углубились уже на 12 066 метров, где на несколько месяцев сделали остановку, однако после возобновления работ случилась авария: буровая колонна оборвалась, замуровав собой отверстие. Чтобы вы ясней представили себе картину происходящего, вот вам некоторые цифры: диаметр входного отверстия скважины 92 сантиметра; буровая колонна, собранная из наиболее лёгких алюминиевых сплавов и вооружённая 46-метровой турбиной – турбобуром, - в течение 9 часов опускается в скважину, на ходу собираемая из секций. Там она работает примерно 4 часа, пока не износится очередная коронка, пробивая за это время от 4 до 10 метров, как повезёт, сохраняя в специальную трубу внутри себя пробу породы с каждого пройденного метра, а затем так же медленно и аккуратно по частям поднимается на поверхность для замены коронки. Вес колонны около 200 тонн. После аварии осенью 1984 года бурение пришлось возобновить с отметки 7000 метров. Впрочем, это было не единственное отступление от направления «строго вниз», поскольку как раз на глубине около семи тысяч метров кончился слой однородных гранитов и начались слоистые породы, которые осыпались, заклинивали и обрывали буровую головку. Поэтому ниже ствол скважины похож на корни дерева: столько у неё начатых, но оставленных и зацементированных ответвлений.

Ещё через шесть лет глубина скважины достигла отметки 12 262 метра, и снова произошёл обрыв колонны. Пробиться ниже было уже не суждено. Спустя четыре года бурение было прекращено окончательно. Ещё весной 2008 года на исследовательской станции работало 20 человек, но в том же году главой области было решено расформировать учреждение. Ценное оборудование демонтировали и вывезли, образцы пород и прочее научное наследство переехало в научный институт в городе Ярославль.
Люди, путешествующие по России, должны быть уверены в надёжности и проходимости своего транспортного средства. Это неизменное условие для того, что может быть названо «путешествием». Перемещаться по хорошему асфальту от достопримечательности к достопримечательности – это туризм, это экскурсия, это всё, что угодно, кроме путешествия, ибо оно обязано содержать в себе приключение. А приключение подразумевает деятельность! Ничто не придёт, если вы не позволите ему прийти. Именно поэтому мы сворачиваем с асфальта на траву, на камни, на песок – это наше приключение, и оно неповторимо настолько, насколько у человека хватает сил преодолеть свою инерцию.
Но вот мы и в заполярном круге! Сегодня мы выспались и погнали на север аж во втором часу дня. Спать, кстати, невозможно из-за незаходящего солнца – в этих краях с конца мая до конца июля сезон «полярного дня», когда солнце за горизонт не опускается вообще... На знакомство с Мурманском по плану была всего пара часов, но мы успели побывать на смотровой площадке и оценить размер монумента защитникам Заполярья. Дорога, идущая из города дальше на северо-запад, сплошной серпантин, влево-вправо, вниз-вверх, не соскучишься. Два раза пришлось остановиться, чтобы одеться потеплее, все-таки температура не выше +10 и даже часто виден снег. У поворота на Рыбачий пограничники проверили паспорта и подробно выяснили наш маршрут. Однако Рыбачий мы проехали мимо, ведь сегодняшняя цель - Кольская Сверхглубокая! Дооолго мы искали к ней дорогу, которая постоянно меняется из-за добычи руды. Своротка, указанная в навигаторе, оказалась не действующей, о чём красноречиво свидетельствовал земляной вал поперёк неё. Около вала в задумчивости уже стоял автомобиль. Пока мы останавливались, доставали телефоны и искали в навигаторе возможные варианты, он уехал, и догнали мы его уже на грунтовке, которую тоже вскоре обнаружили. Но если на асфальте машины обычно быстрее нас, то, когда он заканчивается, они превращаются в несчастных, с трудом ковыляющих созданий, в то время как мы летим во весь опор. Оставив далеко за кормой загрустивший на очередном пригорке Рено, мы бодро пылили по грейдеру, ориентируясь на маленький островок постройки, чернеющий на горе далеко впереди. Ответвлений у дороги становилось всё больше, точного пути мы не знали, потому просто ехали по следам когда-то проезжавших здесь грузовиков. Дорога, разумеется, вскоре стала ухудшаться, кое-где из земли торчали куски арматуры, появились колеи и крутые подъёмы, без привычки внушающие, надо заметить, некоторое беспокойство. Не автомобильная это дорога, поняли мы. Но отступать некуда, да и смысла не было. Впереди же нас ждал водоём, из которого через нашу спустившуюся в обширную низину дорогу тёк ручей шириной метров пять. Попытавшись как-то уклониться от каменистой переправы через ощутимо сильное течение, мы угодили на заболоченную почву, тщательно укрытую сверху зелёной порослью. Когда колёса окунулись в грунт почти до середины, сразу стало понятно, какое из зол меньшее, и кое-как, загребая ногами по чавкающему под муравой болотцу, мы с трепетной осторожностью развернулись по наивозможно кратчайшей дуге. Упасть означало как минимум извозиться и намочить вещи в одной из боковых сумок, к тому же поднять мотоцикл на мягкой, топкой почве, уползающей в сторонку от любой попытки на неё опереться, будет очень непросто. Как, впрочем, и удержать его потом в вертикальном положении, пока забираешься в седло. По сравнению с блужданием по болоту форсирование ручья было бравым и боевым. И страшно, и вода хлещет, и камни на дне скользкие, но мотор тянет, резина держит, сердце тарахтит! Рывок, другой, немного шатнуло в сторону, переднее колесо перешагнуло камень – и всё закончилось. Впереди затяжной земляной подъём на гору, с которой на нас с суеверным ужасом взирали двое велосипедистов в резиновых сапогах. В общем, да, трудно не согласиться, что пешком да ещё без багажа одолевать такие участки намного проще, хотя скорость, конечно, не та, не та.

Технологические корпуса из своей неподвижности неотрывно смотрят разбитыми окнами во что-то, видимое только им. Со стен там и тут обвалилась облицовка, обнажив уже заветрившуюся плоть кирпичной кладки. Спокойствия в здешнем воздухе не бывает – ветер дует всегда, потому что кругом открытая местность, каменистые равнины без единого деревца. Ветер покачивает оборванные провода, свисающие из стен, траву и кустики белых цветов, растущие между бетонными плитами, беспокоит покорёженные ржавые листы из тонкого металла, лежащие то там, то здесь. Сквозь пролом в стене виден огромный снежный сугроб, обосновавшийся на подвальном этаже. Всё вокруг напоминает картину постапокалиптического будущего, но только без обычного мусора, отмечающего частое присутствие обывателей. Места, видевшие великие свершения, места героизма людей, на ходу решавших беспрецедентные задачи силами только своего ума и механизмов, которые были в наличии. Кто из нас смог бы повторить это? Может быть, кто-то, а может, и никто. Но всё ушло, всё закончилось… Конечно, у всякой хорошей истории должен быть конец. Но всё же чем большее было совершено, тем большую печаль оно оставляет по себе. Саму скважину среди руин технологических зданий мы разыскали далеко не сразу. С самого детства читали и слышали о ней, о рекордном проекте, а теперь прикоснулись-таки руками. На ее изголовье лежала конфета и монетки из разных стран, мы тоже поддержали традицию и положили русский рубль и египетский фунт. Обошли корпуса, поднимаясь на верхние этажи, то шурша обувью по старым газетам, то неожиданно громко среди пустых стен хрустя обломками кафельной плитки на полу кухонных помещений. Практически все комнаты были пусты, лишь кое-где осталась ещё старая мебель и валялись книги по горному делу или радиотехнике конца 70-х годов. Зато в каждом выбитом окне с разломанной рамой открывались невероятные пейзажи утончённой и немногословной северной красоты. А внизу, через навечно раздвинутые ворота, куда выходит узкоколейная железная дорога, зачаровывает взгляд и неодолимо манит вид лежащего всего в паре десятков метров к северу холодного прозрачного озера.

В интернете мы прочли, что среди здешних развалин реально отыскать кусочки каменных проб с глубины, но не нашли ничего похожего. По-видимому, если что и оставалось, всё уже было найдено до нас. Глянув на часы, решили тут поблизости и заночевать… Озеро звало нас к себе, как в последний раз.
На следующий день нам всё ещё продолжало везти с погодой. Как бы невероятно это ни звучало, все облака на небе над полуостровом Средний, где мы остановились в самом конце этого самого дня на отдых, либо нежно-белые, либо отсутствуют (в статистических метеосводках по здешним краям июль значится как самый дождливый месяц в году). Баренцево море шумит за стенами палатки. На это заветное место мы рвались весь день кряду, начав в 8.00 и прибыв в 20.30. Начало дня обещало много хорошего. Судите сами: мы проснулись на берегу гордого Вильгискоддаоайвинъярви, охваченного сильною и тихою лаской наступившего утра, погода стояла прохладная, комары куда-то попрятались. По более автомобильной дороге, чем та, по которой прибыли мы, наши безотказные Джебели вывезли нас на асфальт, и мы отправились на поиски заправки.
Заправок отыскали в итоге целых две, но ни на одной из них не продавались канистры для бензина, а у нас последняя заправка перед уходом в "автономку" на полуострова, где только красота и расположения военных частей. Додумались поискать в "Автотоварах". Нашли две по 5 литров, плюс у нас были бутылки из-под "Кока-колы", которые способны хранить любую отраву без угрозы окружающим вещам. Довольные столь благоприятным началом экспедиции, мы смело вторглись в мир северорусского бездорожья. Поначалу всё было привычно и даже весело. Грунтовые дороги, сплошь усеянные камнями, без конца карабкающиеся на сопки и вновь низвергающиеся с оных, оказались в конечном итоге наименьшим злом сегодняшнего аукциона трудностей. Главным лотом были, конечно же, они - водные преграды. Они являлись нам в виде луж разной ширины и протяжённости, русла водопада и нескольких ручьёв, то там, то здесь беззастенчиво текущих через дорогу. Было интересно, но спустя несколько часов стало приедаться, и мы всё с меньшим энтузиазмом взирали вперёд и на линию, которую нам рисовал наш давний друг Мэпс по направлению к скале Два Брата. На одной из переправ мы потеряли GoPro камеру. Обрадовались было уже, что утопили и купим новую, но наша лежала на бережку и ждала, когда мы её заберём. Пока происходила эта история, произошла ещё одна: моя прекрасная новая канистра была нежданно-негаданно обнаружена мной висящей вверх дном с отвинтившейся от тряски крышкой. Пустая, как в миг покупки. Мои 5 литров канули в небытие вместе с первоначальным планом прохвата по Рыбачьему. Это было жёстко. Но, как вы, думаю, помните, отступать поздно да и некуда; пришлось ломиться дальше. Впереди ждала одна из самых протяжённых луж, которую мной было решено форсировать в одиночку, не дождавшись даже, пока мой товарищ обует свои резиновые бахилы. Наказание не замедлило разразиться: мотоцикл наскочил на камень и начал настойчиво крениться на левый бок. Камни на дне были скользкие. Еле-еле нашарив опору, мне удалось замедлить падение, но выровнять его обратно шансов не было никаких. В голове пронеслись дикие картины, как мы вдвоём поднимаем упавший в воду мот с отяжелевшими от воды боковыми сумками, как долго и мучительно пытаемся его завести после утопления, а он не заводится и не заводится. Пришлось позорно звать помощь, помощь немного подумала и ринулась в воду в ничем не защищённых мотоботах и штанах. До её прихода Джебель продержался-таки на весу, и совместными усилиями мы втроём оказались на другом берегу. Слава богу, у нашего отважного спасателя были с собой запасные ботинки... Такими вот правдами и неправдами, по очереди вваливая во всё новые и новые лужи, мы наконец спустились по жутчайшей крутой дороге из плоских каменистых наслоений к берегу моря и вдоль него уже добрались до Двух Братьев, словно часовые отделяющих море от утёса позади себя. Вообще здесь намного больше, чем всего две скалы, и все они состоят из одинаково загадочных слоёв, словно выложенных кирпичиками бесчисленных уровней, но Братья -... они особенные. Просто особенные и всё тут. А уже завтра нас ждёт Рыбачий. План его освоения с учётом отсутствия 5 литров бензина уже разработан, и нам оставалось только как следует поспать.

На следующее утро встали мы аж в десятом часу, хотя отдельные части тела всё равно до конца не восстановились. "Ну, может, дальше-то лучше дорога будет, "- подумали мы и полезли в ледяное Баренцево море, просаливаться. Выехали только в 12-00 и через пять минут уже форсировали 30-метровую лужу. Дорога лучше не стала, и пришлось нам и дальше "рубиться" 17 км в течение двух с лишним часов. Булыжники, ручьи, прочие водоемы (лужами это не назвать-обидятся) сопротивлялись нашему продвижению до въезда на п-ов Рыбачий, на котором процесс пошел быстрее. К 19:00 покорили еще 30 км, на которых нам встречались броды, глубоченные лужи, камни, подъемы, но не меньше обалденные виды, водопады, заброшенные поселки, маяки, локаторы, антенны и даже пара-тройка джипов. Спасибо погоде, которая дала нам еще один ясный день и не стала усиливать наши дорожные мучения. Очень, кстати, удобно оказалось заряжать от солнечной батареи аккумуляторы, ведь даже в три часа ночи солнце здесь высоко над горизонтом.
А главной наградой стал мыс Кекурский, у подножия которого под ледяным ветром мы и ночуем сегодня. Это по-настоящему фантастическое место, здесь природа проводила эксперименты, не иначе...
Рыбачему 600 млн лет. На его берегах бывали викинги, заблудившиеся русские торговые суда; когда-то, в эпоху Средних веков, со стороны моря он казался одним большим городом – так густо был заселён. Однако здешняя природа не благоволит человеку. На протяжении двух последних веков на Рыбачем жили только те, кто служил на защите северных рубежей России. Во времена ВОВ здесь было единственное место пролегания фронта, которое враг не переступил ни на метр. На каждом шагу встречаются мемориалы, ДОТы, орудия, укрепления, бункеры. Порой, остановившись перевести дух, окинешь взглядом окрестности, и вдруг твой взгляд наткнётся на одинокую могилу. И среди бессменного безлюдья и одиночества становится отчётливо слышно, как она молчит, и в этом молчании чувствуется присутствие души неизвестного человека. Хорошо ли здесь этой душе? Не тоскует ли она? И земля вокруг могилы кажется унылой и задумчивой, трава печальней, и кажется, что и ветер дует сдержанней. Но затем поднимешь глаза и увидишь: сам север окружает тебя: его небо, его невычурный ландшафт, полный холодного воздуха, его открытый со всех сторон горизонт, - и понимаешь, что не обязан останавливаться, пока ты жив. Тебе, человеку, нужно не несколько гектаров земли и даже не собственный замок, а всё, весь земной шар, где на просторе ты можешь проявить все свойства и особенности своего свободного духа. Но для этого нужно суметь этому простору отдаться, не размышляя и не приписывая себе излишней ценности, и тогда ты однажды почувствуешь сам, какое неизмеримое чудо может сотворить один луч солнца с душой человека.

Героем же того дня довелось стать мне: в неравном бою с многочисленными подводными препятствиями мотоцикл разок очень неудачно прилёг мне на левую ногу, вдавив между камней голеностопный сустав. Вторую половину дня пришлось хромать с палочкой, которую оставило на берегу щедрое море. Мотоцикл и сам подал жалобу, указав на течь одного из перьев вилки и небольшую течь масла из мотора. Завтра решили встать пораньше и попробовать за день доехать до асфальта, т.к. бензина на большее все равно не хватит.
Окидывая мысленным взором многие тысячи километров, виденные мной за последние годы с седла своего мотоцикла, мне уже не раз хотелось оформить в слова то главное, что было общего в каждом удавшемся путешествии. Обычно подобное человек знает где-то у себя в сердце, и ему этого достаточно. Но когда хочешь передать свои сокровища другому, зажечь другие огни от своего, без слов и формулировок обойтись не удастся. И вот те несколько вех, которые являются для меня маяками в поисках новых путей. Первое: конечной целью (и самым отдалённым пунктом) должно стать место, которое сделает тебя в чём-то лучше. Там можно чему-то научиться, что-то найти, с кем-то познакомиться или даже просто поправить здоровье, а не впасть в пассивность и убивание свободного времени. Одно из самых удивительных заблуждений – это заблуждение о том, что счастье человека в том, чтобы ничего не делать. Избавьтесь от него раз и навсегда. Второе: на пути к конечной цели должны ожидать трудности и проблемы, которые не решить ни словами, ни деньгами. Иначе это оплаченная комфортабельная перевозка биомассы из одного пункта в другой. И совершенно, абсолютно всё равно и неважно, в какой именно пункт. Третье: путешествие станет более полным, если будет ещё одна, как бы промежуточная цель. Место, которое значимо для вас лично. По любой причине. Найдите эту причину, найдите такое место, узнайте о нём, восхититесь им прежде, чем увидите, сделайте тайную отметку в своём сердце о будущей встрече. Она подарит вам особенное чувство. Четвёртая веха – это одиночество. В настоящем путешествии вы должны находиться наедине со своими мыслями не меньше трёх часов в день. Только с мыслями. И это обязательное условие, отличающее путешествие от поездки в пригородном автобусе. И, наконец, пятое – это люди, ибо в изоляции даже заядлые интроверты не могут быть вполне счастливы. Можно пользоваться множеством разных источников, из которых вы способны черпать вдохновение и обновление, но ни один из них не сравнится со встречей с человеком, который способен вас вдохновить. Это наиболее естественный источник для нас с вами, для людей. Почувствовать симпатию, удивиться, восхититься человеком, которого вы не знали прежде да и никогда бы и не узнали, не отправься вы в путь, - вот дополнительное послевкусие любого достижения, которое будет ещё очень долго согревать вам сердце, даже если эта встреча будет единственной и последней. Не каждому и не в любом путешествии дано пережить подобную встречу, но помните: на поиски собственного счастья каждый должен отправляться сам.

А над нами на следующий день закончилась ясная погода. Уже вечером мы убрали в чехол солнечную батарею, так как из-за невероятных гор, со стороны земли к морю приполз туман, а с ним облака, плотно запеленавшие солнце в серый кокон. Но дождь нас не мучил. Даже палатку дал собрать, не намочив, и в течение дня тоже то капал, то снова прекращался. Словом, он не был для нас проблемой. Ею был, как вы, наверно, уже догадались, рельеф местности. И спонтанные озарения нашего навигатора, заправленного картами Генштаба 40-летней давности. По милой такой дороженьке через несколько луж и пару-тройку бешеных подъёмов по насыпям булыжников он привёл нас к военной части, откуда вышли два солдата с двумя упитанными пёсями (аж встречать вышли, видно, редко кто туда доезжает) и сообщили нам, что это старая дорога, по которой давно никто не ездит. А чтобы выехать на местный "гражданский тракт", надобно развернуться и ползти обратно, ответом на что было гордое "нет", и мы поехали вперёд и только вперёд. Та-дам! Сначала было как обычно: камни, камни, больше камней, чуть меньше камней, песочку немного, вспомнили, каково это, когда носит тебя на гружёном мотоцикле, и как с этим справляться. А потом после здоровенной лужи подъехали мы к развилке, слева виднелись две новые лужи, а направо дорога шла вверх, и мы ...ились. Но правая дорога привела в тупик метров через 50, а слева обрыв, под которым течёт речка. Пришлось возвращаться, ибо брод ждал нас именно на левом ответвлении. Но! Брод?.. Брод - это была фигня по сравнению с подъёмом на другой берег, ибо он был не только крутой даже для пешехода, но и весь из песка!! Мне захотелось рискнуть - хуже точно не будет, ибо куда уж? На первой передаче откручиваю ручку и с небольшого разгона - на штурм!.. В общем, вы знаете, понятно, почему никто давно не пользуется этой дорогой. БТРы туда, может, и залезают.. Ну, ещё танки, наверно. По бокам этой - назовём её всё же дорогой - в траве среди камней валялись крестовины, амортизаторы, рулевые рейки и порванные тросы. Мотозапчастей, кстати, не было :)ь Так вот: мне удалось одолеть добрую половину подъёма. Джебель - это чудо техники, других слов у меня для него нет и не будет. Когда "добрая" половина кончилась, мы, соответственно, свалились, запутавшись в песке. Следом пешком взобрался мой сотоварищ, вместе мы воздели мой героический аппарат обратно на колёса и втроём, увязая и барахтаясь в песке, тихою сапой взобрались на травяное плато. На втором мотоцикле был испробован путь по траве среди камней, но заднее колесо угодило в глубокую колею - кто-то уже пытался воспользоваться этой обочинкой. Увязшего на подъёме Джебеля пришлось разгрузить, после чего он бодренько вскарабкался по травке к своему собрату. И дальше снова были бесконечные нагромождения камней всех возможных размеров и форм, лужи и лужицы. Бывает, что едешь-едешь, высматривая впереди наиболее ровную траекторию, а перед тобой встаёт просто баррикада, которую только штурмовать, сцепив зубы и откручивая ручку на полную, чтобы помочь приподняться переднему колесу. Джебели ревут и рычат, громыхают поклажей, но бегут и бегут вперёд. Иногда, чтобы пересечь русло ручья, приходится съезжать в него по камням под большим углом, весело поднимать брызги над камнями на дне, по возможности обруливая самые большие, чтоб не упереться и не встать, что поперёк течения будет смерти подобно, а потом надо ещё выскочить на другой берег, и этот берег тоже, сволочь, крут и состоит из камней. Он не дорога, он русло ручья, и ему глубоко плевать, что тебе, видите ли, неудобно через него ехать. Мэпс рисует через 5-7 км уже не пунктирную, а полноценную белую линию. Ещё немного, как в песне поётся! но снова развилка, и снова на нужной дороге лужи, а на ненужной гладко и сухо. Ломимся дальше, объезжая грязь, вязнем и падаем в колеях, на одном крутом каменистом подъёме я наскакиваю-таки на большой камень и заваливаюсь прямо в мирно текущую с горы по этому подъёму водичку. Сколько раз мы падали не счесть, да мы уже и не пытались. Просто поднимались и садились обратно в седло. Ещё два покинутых поселения проезжали мы сегодня, уезжая с Рыбачьего. Тоже, надо признать, ни с чем не сравнимые, мистические места.. А потом вдруг камни надолго закончились, и снова начался полуостров Средний с грейдером, сплошь покрытым ямами. А ещё начал заканчиваться у меня бензин, от которого остался только резерв на 100 км или около того, так что пришлось начать торопиться изо всех сил, что при нескончаемых ямах было очень сложно и неприятно. Когда мы одолели пару подъёмов, дорогу вдруг окутал туман. Да такой, что на 20 метров впереди не видать, кто там и что. На спуске навстречу нам попалась кавалькада квадроциклистов, которые возникали из тумана, как призраки, с включёнными фарами. До заправки всё в том же Заполярном оставалось больше 40 км, когда мы, наконец, выбрались на вожделенный асфальт. Наконец можно было сесть, потому что все эти три дня дикого эндуризма 99% времени мы ездили стоя. По 6, по 10 часов, и ничего не поделаешь: Джебелям и так тяжко под грузом багажа, а подвеска эндуро-мотоцикла рассчитана на стоящего райдера. До заправки добрались, слава богу, своим ходом, никто не обсох на подъезде, там же, возле заправки, нашли по интернету жилище себе в Заполярном на ночь. Здесь есть даже стиральная машина, хотя фена нет, а он бы так пригодился посушить наши насквозь мокрые мотоботы.

В этом путешествии у нас всего одна ночёвка "у добрых людей", то бишь по наводке Каучсёрфинга. Добрый человек, поселивший нас на ночь к себе в квартиру, а Джебелей - в свой гараж, оказался знатоком окрестностей. О многих замечательных местах, которые стоило посетить, раз уж отправляешься на Рыбачий, мы узнали только от него. В интернете мы о них ничего не нашли и потому не были там, что весьма жаль. Что ж, в следующий раз. Возвращаться-то всё равно придётся. Сегодня же в нашем графике значилось прибытие в место проведения "Мотобухты", куда мы и выехали, радуясь неожиданно хорошей погоде. «Мотобухтой» называется ежегодная встреча мотоциклистов на севере страны. Для большей части из них сама поездка к месту этой встречи превращается в путешествие. Добравшись до берега Белого моря, где было всё это действо организовано, мы встретили множество мотоциклистов из самых разных уголков планеты: среди прибывших есть и украинцы, и белорусы, народ из Архангельска, Татарстана, Карелии, Финляндии, даже затесался один китаец, который, кроме китайского, не знал ни одного языка. Вот кому было поистине непросто сюда добраться! Среди мотоциклов по количеству лидируют BMW GS и TransAlp-ы. Туристы, что с них взять…
На следующий день поздним утром тридцать мотов, включая нас, поехали в село Варзуга смотреть деревянную церковь, а затем в Кузомень на поиски диких лошадей. Нас долго болтало по песку, но мы не уронили честь и ни разу не упали. Варзуга нам показалась скучноватой, а может, виноват этот небесный душ, который снова промочил нам ноги. Самым многообещающим развлечением стал высоченный и довольно-таки крутой подъём к местной «обзорной площадке», состоящий из взрытой колёсами земли и камней. Из всей компании, прибывшей в Варзугу, туда рискнули вскарабкаться только райдеры на лёгких мото да и то больше, чтоб испытать себя. Далее все мы в составе колонны (все-таки это круто, когда многоголосый рев моторов вокруг и куча огней в зеркале заднего вида!) ринулись штурмовать песчаные колеи, перекрывающие кратчайший путь к морскому берегу. Проводник во время одной из остановок обещал, что обратно поедем по отливу, и это будет уже просто удовольствием и детской забавой. Мы прежде не ездили по отливу и потому наивно представляли себе его сплошной полосой чистого мокрого песка. В реальности же этот путь по отливу отнял у нас не менее 1,5 часов. Ровные песчаные участки составляли не более30 процентов пути, остальное взяли на себя завалы мокрых стволов и веток, камни, покрытые скользкими водорослями, и, конечно, залежи самих водорослей, похожих на гигантские пласты вонючего коричневого желе, в котором любая резина почти сразу начинала скользить и буксовать. 120-килограмовый Джебель, вооружённый глубоким протектором на колёсах, ещё был в состоянии справляться с этими неприятностями, но за нами ехал ещё один товарищ, на мотоцикле, весящем раза в два больше. Периодически мы все дружно толкали его увязший Transalp. Накануне он разбил ветровик и зеркало при подъезде к мотослету, там, где асфальт безжалостно закончился 7-километровым отрезком, состоящим из крупного гравия. Там же "гонщик" на БМВ убрался в кювет на большой скорости, ударившись при этом головой; товарищ на Хонде уронил ее 10 раз; другой разбил диск колеса и уехал на эвакуаторе. Добраться до места фестиваля было испытанием для всех. Наша езда по берегу вместо двух тянулась целых 17 километров, но в лагерь мы вернулись первыми, промокшие, грязные, как черти, но довольные окрепшими навыками и несгибаемостью Джебелей. Да! и ещё мы все-таки видели диких лошадей! Мы заметили их уже у самого берега, когда они с развевающимися гривами грациозно неслись в сторону Белого моря...

В заключение своего рассказа мне хотелось бы добавить ещё пару слов про небольшие города, не имеющие общепризнанного статуса интересных для туризма. И здесь кроется ещё один секрет, превращающий туриста в путешественника. В небольших городах, особенно в России, редко можно встретить сооружение, целенаправленно созданное, дабы соответствовать общепринятым стандартам красоты. Подобные проекты не окупаются и мало кому интересны. Редко удаётся обнаружить что-либо, что не выглядело бы по сравнению с архитектурой мегаполисов как крестьянская лошадка рядом с орловским рысаком. Однако нет на свете городов, лишённых индивидуальности, и для того чтобы жить в мире, полном необыкновенных и удивительных вещей, вы сами должны поставить себе целью увидеть неповторимое, восхититься. Убедить себя, что вам здесь нравится, и объяснить почему. Нет никакого обычного мира, это всё выдумки. Вокруг магия и чудеса ;)
Удивительно много негатива мы слышали про Кемь! Причем последний раз от мотоциклиста, остановившегося рядом с нами по пути к ней от «Мотобухты» на светофоре. Дескать, тлен, разруха, тоска и зомби-алкоголики... Какие же все мы, люди, разные! Кому-то видна только серость и заурядность, а кому-то - доброжелательность людей, обычное количество маргиналов и необычный тихий городок, в котором гранитный хребет и речка с забавными самодельными мостиками тянутся через всю его длину. Здесь есть Успенский собор, возрастом не меньше трёхсот лет и телебашня высотой 75 метров, на которую можно хулигански забраться, чтобы посмотреть на мир свысока. Есть мост, по которому джип проезжает с зазором от боковых зеркал сантиметров в десять. Отдельного внимания заслуживает столовая при РЖД, где кормят мало того, что вкусно и недорого, так ещё и круглосуточно и без выходных! За последние три года появился стадион, с которого, похоже, даже на ночь не уходят футболисты, облагородилось несколько общественных мест и появились таблички с достопримечательностями. А ещё Кемь – город, где доминируют уличные собаки. Кошек здесь можно увидеть только в окнах квартир. Собаки мирные, ленивые и в любой момент готовые к тому, что их сейчас будут гладить или кормить.

Да, мы искали хорошее. И это не всегда то, чем тычут тебе в глаза, чтобы продать. Человек всегда, безоговорочно всегда, сам выбирает своё настоящее и своё будущее. И практически каждая наша «хотелка» заключает в себе цену, которую придётся за неё заплатить, однако ведь вместе с ней там заключён и шанс сделать шаг по пути, открывающему мир, принадлежащий только тебе.

Дорога к Кольской скважине1